ДЕНЬ ОТЪЕЗДА, ДЕНЬ ПРИЕЗДА.  ИСТОРИИ НАШЕЙ МОЛОДОСТИ.

Служебные командировки для Марка всегда были испытанием. 

Покинуть любимый диван, друзей и пьянки с последущими походами на вечера и танцы с вытекающими знакомствами и гарантированными удовольствиями? Это было не просто испытанием, это было издевательством над молодым неокрепшим организмом,

Из авиакасс он пешком возвращался домой, завистливо глядя на молодых людей, держащихся за руки и любовно глядящих друг другу в глаза, на детей, спешащих со своими мамашами по каким-то нетложным делам, ничейных испуганно озирающихся псов, подметавших тротуары нечёсаными хвостами.

Никому из них не нужно было покидать родной очаг, кров, обитель. Не знаю даже, как назвать его скромную родительскую квартиру в центре города.

Выполнить свой служебный долг на чужбине он старался побыстрее, работая допоздна и убивая свободное время, тянувшееся медленно и тоскливо.

На следующий день после возвращения, пропущенные удовольствия компенсировались с лихвой.

Один случай на работе заставил Марка по другому относиться к вынужденным поездкам. К этому времени он был уже женат. На работе ему пришлось поменять служебное место, и он пересел на место уволившегося сослуживца. Тот пропадал в командировках постоянно, мотивируя это страстным желанием помочь производству и экономией личных средств.

Расчищая хлам, оставшийся в столе после его ухода, Марк обнаружил пачку писем. Возвращать их было некому, и он, после недолгого раздумья, решил их почитать.

Начав, он не мог остановиться. Страстные, полные любви и желания они могли бы пригодиться любому начинающему писателю. Постельные откровения сделали бы честь автору «50-ти оттенков серого». Отправительница вложила душу и тело в строчки, написанные ярко и вдохновенно.

Письма были рассортированы по городам отправления и, естественно, были написаны разными женщинами в разные годы. Как человек педантичный, его сослуживец отнёсся к делу профессионально.  

Марк понял, что жизнь в командировках не прекращается и может быть окрашена в радостные тона. 

Когда он впервые напросился в производственный вояж, начальство не очень удивилось. В южный украинский город к морю поехать хотели многие.

Одноместных номеров не было и его разместили в трёхместном номере с двумя общительными мужчинами из Киева. Один из них, одетый в замшевую стильную куртку с потертыми рукавами, постоянно висел на телефоне, набирая наугад разные номера телефонов и пытаясь завязать знакомство. Он мягким бархатным баритоном сообщал собеседнице свою фамилию Загоруйко, которой он, по-видимому, очень гордился, и настойчиво приглашал в гости. В перерывах между поисками он звонил по межгороду жене. В конце концов прийти в гости после смены изъявила желание телефонистка межгорода. Обаял её бархатный Загоруйко. Второй командированный прилип к телевизору – играло киевское «Динамо».

В одной руке у него была бутылка пива, вторая крепко сжимала кусок колбасы.

Марк с любопытством ожидал развития событий. Загоруйко предложил ему и болельщику погулять пару часов. 

Болельщик отказался, начинался второй тайм. Он вытер о портьеру руки и ловко откупорил вторую бутылку.  Герой-любовник занервничал.

Загоруйко предлагал компенсацию, болельщик был твёрд. Цена росла, телефонистка не приходила.

Измученный ожиданием и уговорами, Загоруйко лёг спать. Она пришла, как и обещала, после окончания смены, в шесть утра. Вчетвером, они сели пить чай с принесенной телефонисткой пачкой печенья. Динамовский болельщик энергично пошарил в сумке с броской надписью "Кто носит сумку Адидас", но ничего не достал.

Марк решил больше в многоместных номерах не останавливаться, что в то время было совсем нелегко. Помогали связи. Командировки стали приносить радость и удовлетворение. Он возвращался домой уставшим, но довольным выполненным заданием. Адреса не оставлял, писем не получал. Шёпотом говорил своим случайным знакомым, что работает в «почтовом ящике» и, округляя глаза, добавлял: с «допуском». Брал телефон, иногда звонил по служебному телефону. Предупреждал, что звонит по «спец. каналу»

На работе Марка прозвали Марчелло. То ли из-за жгучей внешности итальянского пролетария, то ли из-за красной нейлоновой сорочки гарибальдийского борца сопротивления.

Лавры Мастроянни не давали ему покоя. Энергия хлестала через край. Женщинам импонировала его настойчивость, мягкая ирония и обходительность. Красная рубашка хранила разнообразные запахи французской парфюмерии. 

Жена уже перестала верить в басни о многочисленном дамском окружении в коллективе.

В одной из командировок он познакомился с яркой брюнеткой Лорой. Она отрекомендовалась по заграничному – Лорен. Была разведена, торговала газированной водой за углом гостиницы. 

Лорен сразу проявила расположение к борцу за свободу Италии. Она добавляла ему двойной сироп, в то время как для остальных размешивала газировку  
вареньем из трехлитровой банки, стоящей под прилавком.

Лорен держалась стойко. Марчелло выпивал литры газировки ежедневно и приносил цветы, сорванные на городских клумбах.

 Наконец, она сдалась, крепость должна была пасть завтрашним вечером. В номере уже стояли бутылка крымского шампанского и конфеты "Южная ночь".

Но тут, на горе Ромео, вмешалась природа. Неожиданно нагрянувшие женские дни у продавщицы прохладительных напитков не позволили завершить задуманное. К тому же срок командировки закончился. Всё к одному.

Он позвонил на работу, прося о продлении командировки на несколько дней. Начальник, любивший юмор и знавший о его дамских слабостях, попросил отправить шутливую телеграмму с объяснением задержки.

Марк отправил две телеграммы. Одну на работу, другую жене. Одну шутливую, вторую озабоченную разлукой.

В приподнятом ожиданием состоянии он, конечно, перепутал адреса.

Жена получила:

«Связи физиологическими проблемами Лорен приезд Марчелло откладывается три дня».

Жена встретила его невинным сообщением о том, что итальянские актёры собираются к ним на гастроли, но телеграмму почему-то отправили ей.

Дальше последовал грандиозный скандал. 

Подавленный Марк, которому всё же приходилось ездить в служебные командировки, опять потерял интерес к жизни.

Сослуживец, с которым ему пришлось поехать на этот раз был убеждённым поклонником крепких напитков. Перед поездкой он возбуждённо подсчитывал командировочные, пытаясь равномерно распределить бюджет на всё время поездки.

- Два шестьдесят у 14 дней, минус минимальное питание, плюс сало, колбаса, чай, кипятильник и консервы с собой, многоместный номер (Марк поморщился) ... День приезда, день отъезда..., - он довольно улыбнулся и потёр руки. - Каждый день – «нос в табаке».

Деньги закончились гораздо раньше предполагаемого. Сало с луком и чаем помогли продержаться ещё три дня.  Грозило выселение из гостиницы, ночлег в цветах городской клумбы и голодная смерть.

По старой привычке Марк представился администраторше как Марчелло и попытался охмурить её на предмет отсрочки платежа, но успеха не добился. 

- Иди закуси и проспись, Мастроянни, - брезгливо отвернулась она.

Доведенные до отчаяния командированные решили допить остатки и пошли на почту сочинять жалобную телеграмму на работу. Она должна была быть выдержана в вежливых, но напористых тонах и таить в себе информацию об их бедственном положении.

После долгой напряженной работы был принят леденящий душу вариант:

"Твою Мать выселяют из гостиницы"

Отсутствие запятой в телеграммных текстах пришлось как нельзя кстати.

Финансовая помощь пришла незамедлительно, и долго ещё вспоминали телеграмму руководящие и рядовые сотрудники.